У издательств и магазинов остаются нереализованные остатки тиражей, - рассуждал Путин. - Распродать их по себестоимости не удаётся, потому что попадаешь под налогообложение. Поэтому издатели стараются выпускать ту литературу, которая будет гарантированно продана и пользоваться широким спросом. В большинстве случаев это, конечно, лёгкое чтиво". На это некоторые писательницы обиделись. "Я вот сейчас сидела на съезде союза, вот здесь сидят Татьяна Устинова, Александра Маринина, сидят Сережа Лукьяненко, Сергей Минаев, - мы все представители так называемого развлекательного жанра, - сказала Дарья Донцова. - Нам было обидно. Потому что за нами стоят миллионы читателей. Фиг бы с нами, с писателями, с девушками: мы пообижаемся и перестанем. Но говоря так про нас, Вы говорите таким образом про людей, которые нас читают. У Александры Марининой миллион двести тираж в месяц, у Татьяны Устиновой примерно столько же, у меня столько же... Это огромное количество народа, который нас читает. Знаете, читатель начнёт с Донцовой, потом перейдёт к Пушкину, привыкнет книжку держать в руках это уже будет хорошо. Вы делите читателей на белых и чёрных, на чистых и нечистых, на хороших и на чтиво. Нет?" "Нет, - сдался Путин. - Я совсем не вкладывал в понятие "лёгкое чтиво" чего-то дурного... Я приношу свои извинения". Сопредседатель Союза писателей Владимир Крупин прокомментировал: "Очень хорошо, что Владимир Путин сказал об этой "литературе" как о "легком чтиве", и совершенно зря он потом извинился. Надо было сказать – вот и хорошо, что вы обиделись, надо бы направить ваше сознание в сторону классики, а не так, как ваши герои детективных сюжетов, которые только в постели валяются да перестрелками занимаются, и этого героя не оправдывает то, что он "Достоевского почитал" перед тем, как пойти на "мокрое дело". Но я очень рад, что наше государство, наконец, пришло к осознанию мощнейшего вреда, который несет чтение всего этого примитивного бульварного чтива, которое и литературой-то назвать нельзя. Это не просто "легкое", а вредное чтение, которое заряжено бесовщиной развлекательности, порнографии, искажением русского языка. Русская классика никогда не была развлекательным чтением. Она очищала и возвышала душу человека, вела его к церковной ограде, вводила в Божий храм. Почему русская литература – ведущая в мире? Потому что она выращена на Православии. В эпоху безбожного большевизма нас спасла именно классика. Как спаслась у Пушкина царевна, которая в лесу заблудилась? Пришла в избушку и сначала "затеплила Богу свечку", а потом уже "затопила жарко печку". Печорин у Лермонтова входит в дом контрабандистов и говорит, что нет в доме ни одного святого образа, а это – дурной знак. Великая русская литература оттого и велика, что она православна. А назвать Маринину, Донцову и иже с ними православными, а их чтиво – литературой я не могу. Это все убийство нашего времени и вред для души. То, что их чтиво читают миллионы людей, чем эти "писательницы" хвастают, - это не аргумент в пользу серьезности их чтива, а повод для серьезного безпокойства за то, что они воспитали и наплодили себе подобных. Так же говорят телевизионщики, когда в ответ на то, что они показывают мерзость и пошлость, они отвечают: нас же смотрят миллионы! Все эти передачки и книжицы – как дешевые проститутки, которых быстро разбирают на вокзалах. Русские люди эту мерзость не читают - это удел толпы, черни, падкой на всякую пошлятину.